Белый снег и желтые листья Михаил Бобров
Октябрьская элегия
(простой технический перевод с белорусского)
Белый снег и жёлтые листья…
Повторяю я эти слова,
Как молитву ночную творю,
Прижимая руки к лицу…
Грусть, тихо грусть разливается… Рассыпаются, падают жёлтые листья. Гонит ветер беду по белому чистому снегу. Белый снег и жёлтые листья… Я не видел такого ещё. Падает снег, обрывает обмерзлые жёлтые листья…
Прошлого нет, прошлое как жёлтые листья с деревьев. Обрывает их тяжестью снег, мокрый снег, белый снег. Солнце вялое клонится в тучу. Скоро вечер… и ночь, ночь – проклятье мое и мука моя…
Речь родную я стал забывать. Другой раз, где-то рядом, попадется что-то на слух, только мельком, проходом, пробегом. Если сыпется речь устами чужого, с трудом подбирая кургузые фразы, - сыпется мимо, вызывая обиду и горечь, минуя душу мою и сердце мое. Не родины речь, не речь из далекого детства.
Прыгают листья, кружатся стужею жёлтые листья. На белом ковре светятся яркие жёлтые пятна. Снег, белый снег, чистый снег, стылый снег… В октябре – такое как чудо. Ещё будет ноябрь, только листья спадут; будет декабрь, январь, только ветру не гнать яркие листья по белым полям…
Грусть, тихо грусть просыпается… Гонят мысли беду по белому стылому снегу. Печаль и тоска на мой свет забрели, только нет им пристанища в сердце моем. Нудит одно: я живу на чужбине. Дом стоит где-то мой, стылые стены, где не слышно детского смеха, не топочут их быстрые ножки. Тишина и печаль – поселились там сёстры давно. Не заманят они в свои сети: сам я свет в доме том погасил навсегда.
Где былое, куда ты ушло? Да и надо ль тебя ворошить? Не даёшь ты покоя, возвращаешь тревогу в ночи, тихо боль, тихо жалость во мне вызывая. В тупик я забрел, не живет больше радость со мной, где-то рядом она, или – далёко, или – с другими.
В мыслях всплывает былое: «что ты смотришь с тоской на дорогу?» Путь разрушен чужими, прочь! Прохода здесь нет. Выход есть, а прохода здесь нет…
Часто стал вспоминаться мне детства язык. Матери слово никогда меня не покинет. Тихо спит оно где-то внутри. Защитит оно нас и очистит, руки мягко погладят дитя по головке.
Я живу для себя, я пишу для себя, сам себе посылаю проклятья. Не потребным я стал, что-то сделал не так, не тогда и не доброй годиной.
Прошлого нет. Гонит прочь его стылость. Солнце взойдёт, вот только не скоро. Лучики ночь победят и выход осветят. Будут листья в снегу золотиться, вызывая тем слёзы в глазах. Слёзы, чистые слёзы – это от снега, это от ветра… Белым снегом покрыта душа…
Первый снег вызывает тревогу. Его ты не ждёшь, ты живёшь ещё солнцем. Первый снег – он чистый и мягкий, – это белые слёзы природы. Лето прошло, осень тоже пройдет. Знаешь: скоро зима, будет зима с холодным дыханьем, только в это не веришь ещё. Ты не любишь зимы. Нет чистоты, грязным снегом чернеют проулки.
За окошком холодная ночь. Снег лежит на земле. Жёлтые листья печально звенят. Гонит ветер его в небытьё. Грусти слова как жёлтые листья: опадают с души, тихо в ночь уходя. Будут долго они шелестеть за спиной.
Грустно зима проживется, но солнце однажды разбудит в окне. Мне говорят: не пиши для себя, проживи для других. Понимания ждёшь – у мамки родной ты прощенья проси, что забыл её доброе слово. И в душе разожги огонёк – яркий жёлтый листок среди белого стылого снега… Пусть горит и путь освещает: мотылек прилетит на тепло, принесет он весеннюю синь… и надежду.
